Виржиния Клауснер де Оливейра, доктор наук, исследователь из института Космических исследований Бразилии, жизнерадостная и эмоциональная бразильянка, в августе 2013 года приехала в Пермь.  Она получила грант на продолжение своего исследования в Институте механики сплошных сред  УрО РАН.

Помимо проведения научных исследований, которые помогут предсказывать цунами, Виржиния столкнулась с уральской зимой.

—  Когда я собиралась сюда, мне  говорили: «Зачем ты едешь в Россию? Люди здесь теряют пальцы и носы от мороза».  Действительно, впервые я оказалась в городе, где температура опускается  ниже –5 градусов.  Я бывала в США, Великобритании,  но там не было так холодно.  В августе, когда я приехала в Пермь, здесь было тепло, почти как в Бразилии.  Однако это продолжалось недолго. 

Вскоре я поняла, что вся одежда, которую я с собой взяла, совершенно не подходит.  Мне пришлось покупать все вещи здесь. Первое, что мне посоветовали купить, —  это носки, в Бразилии мы их почти не носим.  И перчаток у меня тоже не было.  Самая холодная температура в Сан–Жозе–дос–Кампус, городе, где я живу, — порядка 7–10 градусов тепла, поэтому и теплые вещи не нужны. Это зимой, а сейчас у нас лето. В январе температура где–то плюс 35 и даже 40 градусов.  В Перми в это время почти столько же, только со знаком минус.  Когда было очень холодно, я оставалась дома, закутывалась в одеяло и спала в варежках.  Если нужно было выходить, я надевала трое брюк, несколько носков и быстро–быстро бежала до автобуса, который довозит нас до института. Кстати, раньше я не знала, что такое варежки. Было так забавно надевать эти штуки без пальцев!

— Почему вы решили приехать в Пермь?

— Я была на международной конференции и услышала выступление Петра Фрика (профессор Петр Готлобович Фрик, доктор физико–математических наук  заведующий лабораторией физической гидродинамики Института механики сплошных сред Уральского отделения Российской академии наук. — Прим. автора). Мне понравились его работы, и я поняла, что разрабатываемые в его лаборатории подходы  могут помочь мне в моих исследованиях.  Я изучаю цунами. Мы стараемся отфильтровать геомагнитные сигналы, чтобы попытаться предсказать приход цунами.  В 2011 году, когда случилась трагедия в Японии (землетрясение силой в 9 баллов, вызвавшее сильное цунами. — Прим. авт.),  я как раз заканчивала свое исследование по землетрясениям. Тогда я подумала: если мы можем заметить землетрясения в геомагнитных полях, то сможем предвидеть и наступление цунами. Для того чтобы подступиться к этой задаче, мне необходимо было существенно расширить мои знания о математическом аппарате, применяемом для обработки сигналов. И тогда я поняла, что мне нужно продолжить свои исследования в Перми.

Получить финансирование на эту поездку было непросто, ведь это довольно редкая ситуация, когда исследователи просят грант на продолжение работы в России, обычно ездят в Европу или Северную Америку.  Но для меня выбор был очевиден, так как Петр Готлобович — лучший в своей области, и для меня это прекрасная возможность поучиться у него и получить помощь в исследованиях.  Здесь, в Перми, уровень науки очень высок. Я довольна результатами сотрудничества и думаю, что оно не закончится после моего отъезда из России.

 — Когда вы приехали в Пермь, какие русские слова вы знали?

 — Да почти никаких. Конечно, язык был одной из трудностей, которые у меня возникли. Я знала слова типа: «привет!» «как вас зовут?» «сколько тебе лет?».  Сейчас я уже довольно много понимаю, но сама не говорю.   Из новых слов, которые я узнала здесь, могу сказать «курица по–строгановски». Сначала мне было трудно покупать продукты в магазине, я не знала, как они называются, и не могла прочитать названия. Однако люди всегда были готовы оказать помощь — в магазинах, на улице, если я заблудилась. Они не говорили по–английски, но все равно пытались помочь.  

— Какое впечатление на вас произвели пермяки?

— Они более сдержанные, чем бразильцы. В некоторых частях Бразилии, например, в Рио–де–Жанейро, люди очень дружелюбные, разговорчивые, обнимают друг друга.  Например, студенты могут подойти к преподавателю, обнять и поблагодарить  за лекцию. Я не представляю такого здесь.
 
— Что вас еще удивило, показалось непривычным?

—  Прежде всего, конечно, много снега. Я видела его и раньше, в США и Англии, но его было мало, даже снежок слепить трудно.  Мне снег  нравится,  плохо только, что он тает и можно замерзнуть. Я прежде никогда не каталась на лыжах, коньках. Честно говоря, очень боялась упасть.  Лыжи очень узкие, и я все удивлялась, как это люди могут на них балансировать? Еще мы были на  горнолыжной базе. Когда дети съезжали с горы на ледянках (а внизу находилась река), я поразилась: взрослые спихивают своих детей в реку! 

— Где еще в России вы успели побывать?

— При посещении Москвы впечатление о городе мне испортила неприятная ситуация.  Там меня попыталась обокрасть китаянка.  Она вытащила у меня телефон, но я это заметила.  К счастью, мне удалось его вернуть — я ей дала 100 рублей, и она мне его отдала. 

Путешествие в Санкт–Петербург было более приятным.  Правда, поездку мне пришлось организовывать самостоятельно, так как пермские туристические агентства по какой–то причине не хотели этого делать. Все, куда я обращалась, отказались включить меня в туристические группы.  Не знаю, почему, наверное, опасались работать с иностранцами или потому, что я не говорю по–русски. В результате я поехала одна, в Новый год,  в пустом купе.  Санкт–Петербург мне очень понравился, у метро меня встретила  представитель отеля, отвезла. Я сначала подумала, что есть какой–то подвох: наверное, меня отвезут в какое–то плохое место, но гостиница оказалась новой  и очень хорошей.  Сам город произвел на меня сильное впечатление.   
Я была в Кунгуре, побывала в пещере. Мне пещера понравилась, она очень красивая, вот только один раз, когда погасили освещение и попросили не говорить, я  испугалась: так там было темно и тихо. 

— Вам понравилась русская кухня?

— Да, мне понравились бефстроганов, пельмени,  сметана (у нас ее нет, а есть скорее, сливки). Первое, что я попробовала здесь, был творог. Солянка — вкусный суп, а вот борщ мне не очень понравился.  Каждые выходные мы делаем барбекю, и я по этому скучаю.

—  Что вы увозите с собой из России?

—  Петр Готлобович подарил мне свою книгу по турбулентности на русском языке, которую я собираюсь прочитать в ближайшем будущем. Не обошлось и без стандартных сувениров: я купила много матрешек. Когда  я разместила их  фотографии в Интернете,  мои знакомые сразу сказали, что хотят такие же. Я везу, конечно же, водку. Я ее пробовала, но это слишком крепкий напиток для меня. В Бразилии я обычно пью вино и пиво. Я купила шоколад, горчицу и хрен. Также я везу очень сухую рыбу. Как же она называется… А, вобла!

Интервью также опубликовано на сайте газеты «Местное время».

• Назад
• Вперед