- Details
- Category: СМИ о нас
- Published: 14 February 2014
- Hits: 8902
Виржиния Клауснер де Оливейра, доктор наук, исследователь из института Космических исследований Бразилии, жизнерадостная и эмоциональная бразильянка, в августе 2013 года приехала в Пермь. Она получила грант на продолжение своего исследования в Институте механики сплошных сред УрО РАН.
Помимо проведения научных исследований, которые помогут предсказывать цунами, Виржиния столкнулась с уральской зимой.
— Когда я собиралась сюда, мне говорили: «Зачем ты едешь в Россию? Люди здесь теряют пальцы и носы от мороза». Действительно, впервые я оказалась в городе, где температура опускается ниже –5 градусов. Я бывала в США, Великобритании, но там не было так холодно. В августе, когда я приехала в Пермь, здесь было тепло, почти как в Бразилии. Однако это продолжалось недолго.
Вскоре я поняла, что вся одежда, которую я с собой взяла, совершенно не подходит. Мне пришлось покупать все вещи здесь. Первое, что мне посоветовали купить, — это носки, в Бразилии мы их почти не носим. И перчаток у меня тоже не было. Самая холодная температура в Сан–Жозе–дос–Кампус, городе, где я живу, — порядка 7–10 градусов тепла, поэтому и теплые вещи не нужны. Это зимой, а сейчас у нас лето. В январе температура где–то плюс 35 и даже 40 градусов. В Перми в это время почти столько же, только со знаком минус. Когда было очень холодно, я оставалась дома, закутывалась в одеяло и спала в варежках. Если нужно было выходить, я надевала трое брюк, несколько носков и быстро–быстро бежала до автобуса, который довозит нас до института. Кстати, раньше я не знала, что такое варежки. Было так забавно надевать эти штуки без пальцев!
— Почему вы решили приехать в Пермь?
— Я была на международной конференции и услышала выступление Петра Фрика (профессор Петр Готлобович Фрик, доктор физико–математических наук заведующий лабораторией физической гидродинамики Института механики сплошных сред Уральского отделения Российской академии наук. — Прим. автора). Мне понравились его работы, и я поняла, что разрабатываемые в его лаборатории подходы могут помочь мне в моих исследованиях. Я изучаю цунами. Мы стараемся отфильтровать геомагнитные сигналы, чтобы попытаться предсказать приход цунами. В 2011 году, когда случилась трагедия в Японии (землетрясение силой в 9 баллов, вызвавшее сильное цунами. — Прим. авт.), я как раз заканчивала свое исследование по землетрясениям. Тогда я подумала: если мы можем заметить землетрясения в геомагнитных полях, то сможем предвидеть и наступление цунами. Для того чтобы подступиться к этой задаче, мне необходимо было существенно расширить мои знания о математическом аппарате, применяемом для обработки сигналов. И тогда я поняла, что мне нужно продолжить свои исследования в Перми.
Получить финансирование на эту поездку было непросто, ведь это довольно редкая ситуация, когда исследователи просят грант на продолжение работы в России, обычно ездят в Европу или Северную Америку. Но для меня выбор был очевиден, так как Петр Готлобович — лучший в своей области, и для меня это прекрасная возможность поучиться у него и получить помощь в исследованиях. Здесь, в Перми, уровень науки очень высок. Я довольна результатами сотрудничества и думаю, что оно не закончится после моего отъезда из России.
— Когда вы приехали в Пермь, какие русские слова вы знали?
— Да почти никаких. Конечно, язык был одной из трудностей, которые у меня возникли. Я знала слова типа: «привет!» «как вас зовут?» «сколько тебе лет?». Сейчас я уже довольно много понимаю, но сама не говорю. Из новых слов, которые я узнала здесь, могу сказать «курица по–строгановски». Сначала мне было трудно покупать продукты в магазине, я не знала, как они называются, и не могла прочитать названия. Однако люди всегда были готовы оказать помощь — в магазинах, на улице, если я заблудилась. Они не говорили по–английски, но все равно пытались помочь.
— Какое впечатление на вас произвели пермяки?
— Они более сдержанные, чем бразильцы. В некоторых частях Бразилии, например, в Рио–де–Жанейро, люди очень дружелюбные, разговорчивые, обнимают друг друга. Например, студенты могут подойти к преподавателю, обнять и поблагодарить за лекцию. Я не представляю такого здесь.
— Что вас еще удивило, показалось непривычным?
— Прежде всего, конечно, много снега. Я видела его и раньше, в США и Англии, но его было мало, даже снежок слепить трудно. Мне снег нравится, плохо только, что он тает и можно замерзнуть. Я прежде никогда не каталась на лыжах, коньках. Честно говоря, очень боялась упасть. Лыжи очень узкие, и я все удивлялась, как это люди могут на них балансировать? Еще мы были на горнолыжной базе. Когда дети съезжали с горы на ледянках (а внизу находилась река), я поразилась: взрослые спихивают своих детей в реку!
— Где еще в России вы успели побывать?
— При посещении Москвы впечатление о городе мне испортила неприятная ситуация. Там меня попыталась обокрасть китаянка. Она вытащила у меня телефон, но я это заметила. К счастью, мне удалось его вернуть — я ей дала 100 рублей, и она мне его отдала.
Путешествие в Санкт–Петербург было более приятным. Правда, поездку мне пришлось организовывать самостоятельно, так как пермские туристические агентства по какой–то причине не хотели этого делать. Все, куда я обращалась, отказались включить меня в туристические группы. Не знаю, почему, наверное, опасались работать с иностранцами или потому, что я не говорю по–русски. В результате я поехала одна, в Новый год, в пустом купе. Санкт–Петербург мне очень понравился, у метро меня встретила представитель отеля, отвезла. Я сначала подумала, что есть какой–то подвох: наверное, меня отвезут в какое–то плохое место, но гостиница оказалась новой и очень хорошей. Сам город произвел на меня сильное впечатление.
Я была в Кунгуре, побывала в пещере. Мне пещера понравилась, она очень красивая, вот только один раз, когда погасили освещение и попросили не говорить, я испугалась: так там было темно и тихо.
— Вам понравилась русская кухня?
— Да, мне понравились бефстроганов, пельмени, сметана (у нас ее нет, а есть скорее, сливки). Первое, что я попробовала здесь, был творог. Солянка — вкусный суп, а вот борщ мне не очень понравился. Каждые выходные мы делаем барбекю, и я по этому скучаю.
— Что вы увозите с собой из России?
— Петр Готлобович подарил мне свою книгу по турбулентности на русском языке, которую я собираюсь прочитать в ближайшем будущем. Не обошлось и без стандартных сувениров: я купила много матрешек. Когда я разместила их фотографии в Интернете, мои знакомые сразу сказали, что хотят такие же. Я везу, конечно же, водку. Я ее пробовала, но это слишком крепкий напиток для меня. В Бразилии я обычно пью вино и пиво. Я купила шоколад, горчицу и хрен. Также я везу очень сухую рыбу. Как же она называется… А, вобла!
Интервью также опубликовано на сайте газеты «Местное время».